Из точки А в точку Б вышел юноша бледный со взором горящим.
По дороге слегка располнел, пропил доспехи, женился на прачке.
Таков каждый второй тут, их рой тут, отряд не заметит потери бойца.
А я жизни учился у мертвых, как принц датский у тени отца.
Говорят, стать толерантным надо, соблюдать меморандум, дабы
Знать все рамки и табель о рангах, а назад бумерангом не надо - рано.
Мир все тот же, но кроме того, что ты винишь подошвы и сходишь с дистанции,
Это сомнения вошь лезет под кожу сквозь прорези в панцире,
Мол, ты же вроде делаешь деньги? Что же другие втирают их в десна?
И вокруг только тернии, тернии, тернии, блять, когда уже звезды?
Напролом, как обычно, через бурелом и колючки лесов пограничных.
У кого-то к успеху есть ключ, но у кого-то есть лом и отмычка.
Дым, позабытые лица в подъезде, быть своим тут удивительно прост.
Только все не сидится на месте, будто гиперактивным подросткам.
Так что к черту жалеть себя, меньше никчемных рефлексий и больше рефлексов
Когда ставится четкая цель, то пустые скитания становятся квестом
Что ведет нас еще дальше, еще дольше? Все не так, как раньше, лед все тоньше.
Нас все меньше и хоть это тяжко, выживает сильнейший, но побеждает неваляшка.
Неваляшка.
Наш творец то ли хлопал ушами, то ли толком не шарил.
И мы родились не в тот век, в холодной державе, не на том полушарии.
Помним каждое слово, знатоки того, за что не светят хрустальные совы.
Тут важно учиться терпеть и не ссать - санитарная зона.
Говорят, что смирение - благо, я пропал бы, наверное, на год.
Так надолго, если б не толпы, что напишут на меня заявление в Гаагу.
Мир все тот же, но кроме того, что ты почти сдаешься и клонит на дно,
Но ведь то и оно, говорят, что не тонет говно.
А ты хоть полумертвый, ты помнишь: на том берегу - золотое руно, и да, одно это стоит того.
Тут все иносказательно, но я в душе не ебу как другим рассказать это.
Напролом, как обычно, только уже без неразлучных и без закадычных.
Зуботычины даже сподручны, ведь больше не нужно быть чем-то в кавычках.
Тут свободное плавание. Ты доплыл, и всего-то пята кровоточит.
Тут повсюду подводные камни, но я слышал, вода камень точит.
Так что к черту жалеть себя, к черту рефлексии, все поменяется быстро.
Пока кто-то спасается бегством, откуда-то вдруг появляется трикстер.
И ведет нас еще дальше, еще дольше? Все не так, как раньше, лед все тоньше.
Нас все меньше и хоть это тяжко, выживает сильнейший, но побеждает неваляшка.
Неваляшка.
Ты однажды проснешься, и поймешь: это просто кончается детство.
Позади переезды и версты, перекрестки, перелески.
Сколько лет я проходил переростком, сколько ныл, сколько верил химерам.
Потом был пир во время чумы, а у нас была любовь во время холеры.
Будь что будет! Кучка судеб тех, кто ведомы не тем же, чем Скрудж.
И ведь это не то, что везде - скучный студень, тут мой путь, я на нем вьючный мул,
И мне дела нет, что жужжит ушлый трутень, мы так быстро взбирались, потом быстро срывались,
Но тут либо вверх по отвесной стене, либо вниз по спирали.
И ведет нас еще дальше, еще дольше? Все не так, как раньше, лед все тоньше.
Нас все меньше и хоть это тяжко, выживает сильнейший, но побеждает неваляшка.
Неваляшка.
Комментариев нет:
Отправить комментарий